Она лодочкой прошлась до микрофона, и оценив зрителей в зале чёрными как черёмуха глазами, томно вздохнула. Затем подняла одну руку вверх, второй взяла микрофон и запела. Постепенно к её голосу начала подключаться фонограмма с латинскими напевами. Её бархатистый голос заставил замолчать даже выпивающую компанию парней, и они, замерев со стаканчиками в руках, обернулись на чертовски привлекательную девушку. Даже Алиса, почувствовав, как внимание её мужа уходит в неконтролируемое плавание, ткнула Глеба локтем, возвращая в реальность.

— Ты чего поплыл? — прошипела она ему в ухо.

— Слышишь, как она поёт?

— Я не только слышу, но и вижу её троечку и твои слюни! Пусть парни давятся, а ты держи себя в руках! — отрезвила она мужа, и Глеб, виновато опустив глаза, с удвоенной скоростью принялся доедать свою остывшую котлету.

Глава 9

Мишель зажигательно и страстно пела латиноамериканские мотивы, заставляя людей с отрытыми ртами слушать её, не отводя взгляда.

В конце концов Алиса под действием музыки сменила свой гнев и перестала обращать внимание на откровенно вызывающий наряд красивой певицы и начала вслушиваться. Бархатистый голос пронизывал всё тело, обволакивая разум. Ей казалось, что она тонет в пучине удовольствия, от возникшего волнения она даже прикрыла глаза, но открыв их с ужасом осознала, что находится в лесу, а вокруг темнота. Не поверив в увиденное она протёрла глаза, но ничего не изменилось.

— Глеб! — испуганно крикнула Алиса.

— Ты чего орёшь? Тут я, — спокойно ответил муж, — сейчас, справлю дела и пойдём обратно!

— Куда пойдём?

— Ну, в лагерь. Ребята нас, наверное, потеряли.

— В какой лагерь, Глеб?! Ты чего несёшь?!

— Слушай, ну не ори ты. Что ты вечно орёшь? Может, вообще домой поедем?

— Глеб! Оглянись! Где Денис? Где остальные ребята? — Алиса подошла к мужу и потрясла его за плечи. Он был абсолютно трезв, и видимо, в какой-то момент до него всё-таки дошло осознание, что они находятся там, где не должны были находиться.

— Где мы? Где парни? — Он тоже начал оглядываться по сторонам, но никого рядом не было.

— Вот я это и пытаюсь выяснить!

— Тихо! — Глеб прикрыл жене рот рукой, прислушиваясь к звукам. — Слышишь? — спросил он.

Издалека доносились множественные охающие звуки, изредка перерастающие в дикий крик. Глеб взял её за руку, и они вдвоём побежали в обратную от голосов сторону. Оба поняли, что произошло что-то непоправимое, но не могли до конца осознать, что произошло, и куда они попали.

— Смотри, это же наша одежда! — Алиса потрогала свою толстовку, которую она надела ещё будучи дома, на Земле.

— Точно! — от неожиданности Глеб остановился. Его джинсы, кроссовки, те самые, которые он долго выбирал, обойдя множество магазинов. — Что случилось, Алиса? Куда мы попали?

В этот момент в ближайший ствол с громким ударом воткнулось копьё. От неожиданности она даже вскрикнула. Пригнувшись, оба метнулись в сторону. Голоса преследователей становились всё громче, казалось, что они везде. Даже с вершин деревьев доносились крики. В тот момент, когда Глеб поднял голову, чтобы осмотреться, сверху на них упала плетёная сетка, в которой они тут же запутались, больно ударившись о землю и ветки, лежащие под ногами.

Алиса всхлипывала и пыталась подняться, Глеб изо всех сил стягивал с себя сетку, но тут что-то больно пронзило его ногу, отчего он вскрикнул. Обернувшись, увидел уродливое лицо существа, больше похожее на шимпанзе, и он с ужасом осознал, что они вместе с Алисой попали в лапы шумунов.

Их обоих связали, и закинув на широкую косматую спину понесли. Алиса чувствовала сильную боль в вывернутых руках и тошнотворный запах, исходящий от спины существа. Глеба беспокоили раны.

Они двигались медленно. Группа шумунов, не менее десятка, иногда останавливалась, и проверив, жива ли их добыча, шла дальше. Иногда от них отделялась более мелкая группа для ловли попавшегося на пути животного. Когда в лесу стало рассветать, Глеб увидел, что их привели в дикую деревню. Он вспомнил, что это за место, он тут был уже когда-то, и всё повторялось как в прошлый раз. Когда они с Алисой только попали в этот мир, их долгое путешествие начиналось именно так.

Шумуны их сразу разделили и поместили в разные клетки, где они провели несколько дней без еды. Воду иногда приносили в старом вонючем мешке из грубо выделанной кожи. И в один из вечеров, когда ему принесли в очередной раз воду для питья, Глеб понял, что мешки были изготовлены из человеческой кожи, от чего его пустой желудок тут же вывернуло. Он слышал иногда крики людей, в основном по вечерам, когда темнота накрывала лес, и знал, что должно произойти. Однажды пришли за ним. Шумуны выволокли его, и раздев потащили к большому дереву, где одна ветка была закреплена как перекладина. Связав, его подвесили за ноги. Сопротивляться у Глеба не было сил, он пытался в темноте среди множества тел разглядеть свою жену, но заплывшие глаза не позволяли этого сделать. А когда под ним поставили большую ёмкость и начали резать спину — и вовсе потерял сознание.

Его приводили в чувство, и под дикие крики вновь делали надрезы на теле, но в какой-то момент он вовсе провалился в омут. Разум решил, что лучше находиться в бессознательном состоянии, чем терпеть невыносимые муки, когда с живого человека снимают кожу.

Алису так же выволокли из места заточения и раздели, но когда она, почувствовав мимолётное чувство свободы, пыталась сбежать, её поймали, и сильно избив бросили рядом, чтоб после того, как разделаются с одной добычей, взяться за неё. Она лежала свернувшись калачиком и тихо выла, повторяя каждый раз одно и то же: — «Денис, Денис». Она не думала, что их путь сделает такой резкий поворот, и те ужасы, которые уже когда-то пережила, вновь настигнут её. В этот раз вероятность выжить стремилась к нулю.

Архипов открыл глаза от нежного поцелуя, голос певицы Мишель внезапно растворился, и вместо прокуренного шумного помещения он увидел светлую тихую комнату, а склонившись над ним стояла Нина и тепло улыбалась.

— Проснулся! Ты Альве обещал погулять с ней.

— С какой Альвой? — не понял Денис. Он осмотрел совершенно незнакомую ему комнату, где белые стены были украшены картинами, а за большим окном весело шумели дети.

— Ты чего, дочь твоя! И так на своей работе целыми днями пропадаешь. Семён Викторович мне лично обещал, что сегодня даёт тебе выходной. Так что гуляешь с Альвой.

— Нина?! — произнёс Архипов не веря своим глазам.

— Да, мой хороший! — Девушка поправила волосы и склонившись к лежащему Денису поцеловала его так нежно, что он почувствовал вкус и тепло её губ.

Архипов резко встал и обнаружил себя в трусах. Он тут же взял со стула аккуратно сложенные вещи, обычные брюки и рубашку, и оделся. Выглянув в окно увидел детскую площадку с горкой и качелями, на которых катались две маленькие девочки. Ни оружия, ни привычной ему одежды рядом не было. Он провёл ладонями по щекам, ощутив гладко выбритое лицо.

— Так, это сон да? Нина, это сон?

— Ты меня пугаешь, дорогой! — девушка подошла поближе и обняла Дениса.

— Нина, а где Лёня?

— Они с Максом и Дашей уехали в Бруто.

— Зачем, Нина, зачем? С каким ещё Максом?

— Да я не знаю, зачем. А Макс — друг твой. Муж Даши, — отходя в сторону ответила Нина. Денис видел, что его поведение её пугало, и если вначале она думала, что это шутка, то сейчас стала волноваться за него.

— И Саша тут?

— Нет, он на работе.

— На какой работе, Нина? — Денис схватился за голову. Он не верил ни своим ушам ни своим глазам, всё, что сейчас с ним происходило, казалось каким-то сюрреализмом. Всё, что рядом, ненастоящее, одежда, дом и он сам ненастоящий. Но Денису не давали покоя ощущения, которые были реальными. Он резко подошёл к Нине и поцеловал её. Девушка тут же поддалась объятиям и ответила ему взаимностью. Архипов, ощутив сладостный вкус, отстранил её.